Крест Маннергейма

В последние полгода я так часто сталкивался с именем «Карл Густав Эмиль Маннергейм», что это стало надоедать. В Финляндии, в Ленинградской области… Если живёшь в гостинице, то непременно на проспекте Маннергейма. Идёшь в лес, а там – «Линия Маннергейма». Хотя к ней-то мы направлялись специально. Кажется, что и все эти бюсты, мемориальные доски, музеи, книги и статьи, посвящённые маршалу Карлу Густаву Эмилю Маннергейму, нам тоже даны специально. Для проверки. Как будто кто-то большой и невидимый искушает нас. Примем или не примем? Проглотим или нет?

«Генерал Маннергейм был советским военным пенсионером»

Очередной всплеск интереса к теме «Маннергейм и Россия» связан с недавним открытием  мемориальной доски в Санкт-Петербурге. На доске, пока её не облили краской, можно было прочесть: «Генерал-лейтенант русской армии Густав Карлович Маннергейм».

Сразу стали задавать недоумённые вопросы, один из которых: Как же так? Николай II отрёкся от престола в марте 1917 года в Пскове. Финляндия получила независимость от России 6 декабря 1917 года, а Карл Густав Эмиль Маннергейм – русский генерал и будущий финский маршал шведского происхождения, обозначенный на мемориальной доске как «Густав Карлович», видите ли, до 1918 года служил в какой-то русской армии. Загадка. Её постарался разрешить глава президентской администрации Сергей Иванов. На открытии мемориальной доски на фасаде здания Военной академии материально-технического обеспечения (Санкт-Петербург, Захарьевская улица, 31) он прибыл не с пустыми руками, а с двумя документами. Из них следует, что, оказывается, рапорт-прошение об увольнении Маннергейм написал только 1 января 1918 года. Более того, будущий президент Финляндии и убеждённый почитатель царя, попросил большевиков назначить ему военную пенсию. Через месяц, в феврале 1918 года, советское правительство во главе с Ульяновым-Лениным эту пенсию (3761 рубль) ему назначило. Сергей Иванов сказал: «Если называть вещи своими именами, генерал Маннергейм был советским военным пенсионером».

Звучит одновременно забавно и как бы примиряюще.

Советский военный пенсионер, прослуживший в России 31 год и имеющий безусловные военные заслуги, одно перечисление которых занимает полстраницы: служил при императорском дворе в Петербурге, участвовал в русско-японской войне (был дважды ранен), в 1906-1908 годах совершил конный поход в Китай со специальной миссией, воевал всю Первую мировую войну (участвовал в Брусиловском прорыве)…

Потом пути Маннергейма и нашей страны разошлись. Если бы они разошлись навсегда, то сейчас бы не было такого шума. Не заливали бы люди в знак протеста мемориальную доску Маннергейма краской, не отправляли бы заявления в Генеральную прокуратуру, требуя «возбудить уголовное дело по статье 354.1. "Реабилитация нацизма", в отношении Главы администрации Президента России Сергея Иванова, а так же в отношении Полтавченко и других лиц, принимавших участие в этом  мероприятии».

«Не против России, но против коммунистов…»

Министр культуры РФ Владимир Мединский на открытии мемориальной доски говорил о примирении и «попытке преодолеть трагический раскол в обществе». Дескать, доску установили не тому, кто во время войны сотрудничал с Адольфом Гитлером, а русскому генералу. Как будто это разные люди.

 Почитание таких людей как Маннергейм вряд ли поможет преодолеть трагический раскол в обществе. Скорее, наоборот.

Мало ли у нас в России было заслуженных генералов? Например, Андрей Андреевич Власов. Тоже, как и Маннергейм, генерал-лейтенант. Участвовал в Японо-китайской войне, в битве за Дубно-Луцк-Броды, в Киевской операции, в битве за Москву, в Любанской операции…Его дивизию называли лучшей во всей Красной армии. Он успел получить орден Ленина и два ордена Красного Знамени. Если бы его убили на Волховском фронте или если бы Власов согласился отправиться вглубь советской территории на прилетевшем за ним самолёте, то был бы у нас ещё один положительный герой, запечатлённый в памятниках и героических киноролях. Мемориальную доску ему бы тоже открывал какой-нибудь большой чиновник. Но Власов в какой-то момент оказался на стороне врага, и все прежние его заслуги обнулились и уже не имеют значения. Это скорее отягчающее обстоятельство. И Маннергейм в этом смысле ничуть не лучше. Точнее, хуже. Смешно сравнивать Власова и Маннергейма. Маннергейм был по-настоящему связан с руководством Третьего Рейха. У него было долгие тесные отношения с почти всем нацистским руководством. С Адольфом Гитлером, Германом Герингом, Генрихом Гиммлером, Вильгельмом Кейтелем…

Или вспомнить другого боевого русского военачальника - генерала от кавалерии Петра Краснова. Заслуг перед Россией у него тоже было немало (получил Георгиевский крест, номинировался как романист на Нобелевскую премию по литературе 1926 года…) Но его после Второй мировой войны повесили. Не мемориальную доску повесили, а самого Краснова. Потому что он считал, что война шла «не против России, но против коммунистов, жидов и их приспешников». Потому что печатал и распространял свои  молитвы: «Да поможет Господь немецкому оружию и Гитлеру!». За то, что выступил на стороне Третьего Рейха.

Когда пресловутый Степан Бандера сидел в немецком концлагере Заксенхаузене - в одиночной камере специального блока для «политических персон» - Маннергейм охотился с рейхсмаршалом Германом Герингом в его охотничьем поместье «Каринхалле» и получал личные подарки и награды от Адольфа Гитлера. Это, правда, не оправдывает Бандеру, который после освобождения из концлагеря сотрудничал с немецкими спецслужбами. И всё же роль Бандеры, Краснова или даже Власова во Второй мировой войне несравнима с ролью Маннергейма. У прославленного финского военачальника власти было значительно больше.

На открытии мемориальной доски в Санкт-Петербурге звучали не только торжественные слова. Издали доносились и возмущённые голоса. «Тем вот, кто сейчас там кричит, - ответил им Мединский, - я хочу напомнить от нас: не надо быть святее Папы римского и не надо стараться быть бОльшим патриотом и коммунистом, чем Иосиф Виссарионович Сталин».

Министр культуры имел в виду, что Сталин после окончания войны Маннергейма не тронул. К тому времени Маннергейм вполне навоевал на Нюрнбергский трибунал, однако, будто бы, когда Сталину принесли список тех, кто воевал на стороне врага, советский вождь возле фамилии финского маршала написал: «Не трогать». Правда, возможно Сталин ничего такого не писал. Но понятно другое: устанавливать мемориальную доску Маннергейму в Ленинграде Сталин точно не собирался. Зато её установили при Владимире Путине.

Маршал Маннергейм был человек чрезвычайно опытный (пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков назвал его «незаурядным»). Действительно, незаурядный. Не всякий мог бы выйти из этой кровавой истории целым и невредимым, и умереть естественной смертью на девятом десятке жизни.

 Когда маршал стал отдаляться от Германии, было уже очевидно, что войну гитлеровцы скоро проиграют. Поэтому Маннергейм, ненадолго ставший финским президентом, совершил очередной манёвр и в 1944 году вышел из войны. Это говорит о его политической хитрости и даже ловкости, но совсем не оправдывает его предыдущие поступки. Когда Гитлер был в силе, Маннергейм дружил с ним. С ним же на одной стороне он воевал, принимал участие в совещаниях или надолго уединялся один на один, решая судьбы мира. И ссылки на Сталина здесь не очень уместны. Сталин в таком деле совсем не авторитет. Сталин сам в своё время маневрировал, заключив в 1939 году пакт с Третьим Рейхом. Именно тот пакт Молотова-Риббентропа позволил СССР претендовать на финские территории.

Рейхсканцлер Германии Адольф Гитлер и маршал Финляндии Карл Густав Эмиль Маннергейм.

Финляндия до пакта находилась в сфере влияния Германии. Маннергейм был частым гостем у Германа Геринга. Военное сотрудничество Германии и Финляндии шло полным ходом. Но заключив временный союз с СССР, фашистская Германия, по сути, уступила Финляндию Сталину. СССР оставалось её только оккупировать. Началась так называемая Зимняя война (Маннергейм стал её героем), после которой однажды преданная Гитлером Финляндия, снова стала сближаться с Германией - в том числе и благодаря Маннергейму.

 После окончания войны «Густав Карлович»  успел даже прислать маршалу Сталину (тогда ещё тот не стал генералиссимусом) «восторженные поздравления по случаю окончания войны и неслыханных в истории блестящих побед Красной армии над Германией». Сталин ответил телеграммой: «Благодарю Вас за Ваши поздравления…»

«Дружил с Третьим Рейхом не за страх, а за совесть»

Присутствие на открытии мемориальной доски министра культуры РФ Владимира Мединского добавило пикантности происходящему. В книге «Война. Мифы СССР. 1939–1945», автором которой считается доктор исторических наук Владимир Мединский, написано: «Маннергейм не скрывал, что от отношений с немцами зависело существование Финляндии как независимого государства, дружил с Третьим Рейхом не за страх, а за совесть. А в блокадном Ленинграде умерли с голоду около миллиона наших соотечественников. В том числе, потому, что Финляндия активно помогала нацистам». К этим словам трудно придраться. Но тогда с какой стати этот же министр культуры открывает мемориальную доску тому, кто «дружил с Третьим Рейхом не за страх, а за совесть»? Мединский изменил отношение к финскому маршалу и русскому генералу? Что у него самого с совестью? Страх потерял? Впрочем, при чтении публицистических книг Мединского о развенчании «мифов» периодически возникает ощущение, что разные главы писали разные люди с противоположными взглядами. Закрадывается сомнение: а читал ли тот, чьё имя стоит на обложке, эту книгу? Настолько она противоречива.

К тому же, мемориальную доску приехал открывать глава администрации президента Сергей Иванов. По поводу открытия мемориальной доски сочувственно высказался президентский пресс-секретарь Дмитрий Песков. Очевидно, что российская власть придаёт этому событию важное значение. По всей видимости, это дружеский жест в сторону Финляндии, где Маннергейм – национальный герой.

 Хорошо, в Финляндии маршал Маннергейм – национальный герой. Это их внутреннее дело. Финнам действительно есть, за что благодарить бывшего российского генерала. Но есть ли за что благодарить Маннергейма нам?
В последние годы о Маннергейме в России часто высказываются с сочувствием и пониманием. Началось это не с открытия доски в Петербурге, а намного раньше. В том же Петербурге в 2007 году открыли гостиницу на Шпалерной, названную в честь Маннергейма «Маршал». Там же находится небольшой музей Маннергейма, установлен бюст Маннергейма… Аргумент в пользу всего этого: будущий финский маршал и президент жил и служил в этих местах.

«Противники маршала говорят нам, что он же воевал в Карелии, взял Петрозаводск, - отвечает историк Николай Правдюк. - Так поймите, это же война! Во время войны иногда совершенно невозможно удержать войска. Когда финские части, бывшие под началом у Маннергейма, поняли, что в районе Сортавалы нет никаких заслонов, они стали продвигаться вперед. И это скорее не вина Маннергейма, а вина тех командующих, которые были в районе Петрозаводска и Сортавалы. Совершенно очевидно, что во время войны такое случается».

 Ничего себе – аргумент! «Так поймите, это же война!», «Во время войны иногда совершенно невозможно удержать войска»... В том, что подчинённые маршала Маннергейма убивали наших солдат в Карелии и Ленинградской области, виновато только наше командование?.. Звучит издевательски.

Вообще-то, Маннергейму в Петербурге установили мемориальную доску не за то, что он спас Финляндию от большевизма.

Конечно, Маннергейм бы не подписался под всеми словами Краснова о Второй мировой войне и о том, зачем надо воевать с СССР. Маннергейм не был антисемитом. Не был он и фашистом (то же самое можно сказать и о многих других сообщниках гитлеровского режима). Маннергейм был всего лишь антибольшевиком и сторонником независимости Финляндии. Но в какой-то момент он свой вполне законный и выстраданный антибольшевизм спутал с поддержкой Третьего Рейха. Вернее, он рассчитывал на то, что Третий Рейх будет поддерживать Финляндию. К тому же, Маннергейм не мог простить большевикам убийство царя Николая II и его семьи. Последнего российского императора он знал лично. Портрет Николая II всегда находился на его рабочем столе. Всё это трогательно, но только до тех пор, пока не обращаешь внимания на другие факты. И тогда становится не до сантиментов.

Рейхсфюрер СС, рейхсминистр внутренних дел Германии Генрих Гиммлер и маршал Финляндии Карл Густав Эмиль Маннергейм на банкете

«Никто не собирается обелять действия Маннергейма»

Карл Густав Эмиль Маннергейм не был случайным попутчиком фашистской Германии. Он не попадал в плен, как Власов (хотя кто-то скажет, что вся Финляндия, в некотором смысле, была заложницей обстоятельств). Он был последовательным борцом с коммунизмом и в какой-то момент перешёл границу. Это было задолго до Второй мировой войны.

 Маннергейма никто не вынуждал дружить с Германом Герингом, с которым он познакомился в Берлине в 1934 году. В угодья Геринга в Восточную Пруссию Маннергейм летал много раз – охотиться (трофеи сейчас хранятся в финских музеях). Разумеется, попутно обсуждались дела. Какие это были дела, теперь известно доподлинно.

Даже если бы Маннергейм не имел ни малейшего отношения к блокаде Ленинграда, увековечение имени этого человека в Петербурге – это что-то запредельное. Кому надо, тот и так знает, что Маннергейм учился в Петербурге и любил этот город. А что, если бы сегодня в Таллине открыли мемориальную доску, на которой написали бы: «Альфред Эрнст Вольдемарович Розенберг…»? Ведь осуждённый Нюрнбергским военным трибуналом уроженец Ревеля Розенберг до того, как стать рейхсляйтером и обергруппенфюрером СА, тоже был российским подданным. За Россию, правда, не воевал, но зато в январе 1918 года закончил Московское высшее техническое училище МВТУ… Если бы Розенберга в Эстонии увековечили таким образом, разразился бы скандал (оправдание фашизма и т.п.). И это было бы справедливо. Сегодня мы должны знать не инженера Розенберга и не писателя Розенберга, а одного из идеологов нацизма Розенберга. Что поделаешь, если это один и тот же человек.

 Это тот случай, когда задокументированной информации невероятно много. Существует кинохроника (Визит Гитлера в 1942 г в Финляндию к Маннергейму (Hitler in Finland). - Авт.), имеется большой фотоархив, доступны дневники самого Маннергейма… Опубликованы даже секретные стенограммы разговора Гитлера с Маннергеймом, когда немецкий фюрер специально прилетал в Финляндию в 1942 году – поздравлять своего союзника «Густава Карловича» с 75-летием (прослушка была установлена в салон-вагоне, где Гитлер и Маннергейм уединились).

Маннергейм любил Россию? Но Финляндию-то и себя в Финляндии он любил всё же больше. Мысль о разрушении бывшего Петербурга действительно не казалась ему правильной. Всё-таки, это город, в котором он когда-то учился, у него были связаны с ним личные воспоминания. Ну, так что же? Некоторые авторы любят писать о том, что люфтваффе в годы войны не бомбила Липецк, потому что липецкую лётную школу в 20-е годы прошли около 180 немецкий пилотов, включая Германа Геринга. Эти авторы называют имена русских любовниц немецких лётчиков, включая любовницу Геринга.

Идея захватить Ленинград и Москву в какой-то момент была среди немецкого командования не слишком популярна. Немецкие генералы не хотели уподобляться Наполеону. Так что возможное нежелание Маннергейма безоглядно двигаться на Ленинград (это ещё надо доказать) вполне сочеталось с мнением многих немецких генералов, с которыми Маннергейм много раз встречался в Германии, в Финляндии и других странах.

На главной странице сайта петербургской гостиницы «Маршал» сказано: «Отель "Маршал" – единственная гостиница в центре Санкт-Петербурга, посвященная жизни и деятельности выдающегося Маршала (с большой буквы. – Авт.)». Там же написано, что в здании научно-культурного центра «Маршал» находится «одна из уникальных экспозиций, посвящённых жизни и деятельности в Санкт-Петербурге выдающегося политического деятеля, талантливого инженера и замечательного человека  - Маршала Маннергейма». Это, конечно, хорошо, что «Маршал» - пока единственная петербургская гостиница, посвящённая Маннергейму. Но всё-таки насколько этот человек был замечательным?

Если почитать краткое описание экспозиции петербургского музея Маннергейма (см.: marshal-hotel.spb.ru/museum), то там, разумеется, упоминаются и учёба в Николаевском кавалерийском училище (15-й драгунский Александрийский полк), и служба в Кавалергардском полку, и служба в Конюшенном ведомстве, и участие в русско-японской и Первой мировой войне… Но наиболее любопытна часть 12 (Финско-советская война 1941–1944).  Иначе говоря, финны во главе со своим командующим и просто «замечательным человеком» Маннергеймом воевали на стороне Гитлера с СССР три с лишним года.

Экспозиция петербургского музея создана на основе фотоматериалов и документов, входящих в коллекцию автора шести книг о маршале Финляндии Маннергейме и главного его российского популяризатора профессора Леонида Власова. В разделе 12 скромно говорится: «После того, как советская авиация 25 июня 1941 года совершила налёт на те объекты в Финляндии, где располагались германские вооруженные силы, Финляндия объявила, что она находится в состоянии войны с СССР. 1942 год прошёл относительно спокойно для Маннергейма. 4 июня 1942 года Маннергейму исполнилось 75 лет. Его юбилейные даты в Финляндии отмечались пышными торжествами…» Ни слова о визите 27 июня 1942 года маршала Маннергейма в бункер к Гитлеру (фюрер прислал за ним самолёт). Ни слова о визите Гитлера в гости к Маннергейму на юбилей (фюрер подарил Маннергейму Mercedes-Benz и свой портрет с дружеской надписью «Первый солдат великогерманского рейха предает первому солдату Финляндии маршалу барону Маннергейму пожелания счастья от немецкого народа и от немецкого вермахта»). Геринг тогда же подарил Финляндии 15 истребителей «Мессершмит-109». Ни слова о том, что Гитлер вручил финскому маршалу Eisernes Kreuz (Железный крест).

Имелся у Маннергейма и Verdienstorden vom Deutschen Adler (Орден заслуг германского орла, - первым его получил Бенито Муссолини), и Der Kriegsorden des Deutschen Kreuzes (Военный орден немецкого креста)… Получал он все эти награды не за то, что был «выдающийся инженер» и «замечательный человек».

О роли Маннергейма в блокаде Ленинграда надо подробно говорить в отдельной статье. Хотя некоторые отчаянные «историки» называют маршала «спасителем Ленинграда». Не за это ли Гитлер прилетал в Финляндию вручать Маннергейму Железный крест? Финский автор Э. Вала когда-то написал, что Ленинград спас Маннергейм. По словам этого автора, «такое чудо, что Ленинград выстоял, произошло именно поэтому». Он же утверждал, что «финны в отличие от немцев скорее заслоняли Ленинград». Но основной источник такой информации – мемуары самого Маннергейма. Конечно же, вначале 50-х годов прошлого века престарелый маршал не стал бы рассказывать, как было на самом деле. «Самозащита Финляндии», в связи с тем, что СССР первым объявил войну Финляндии 25 июня 1941 года, - очень спорный довод в пользу маршала. Советско-финская война 1941-44 года совсем не похожа на войну 1939-40 гг.

Рейхсфюрер СС, рейхсминистр внутренних дел Германии Генрих Гиммлер и маршал Финляндии Карл Густав Эмиль Маннергейм на банкете

Многие другие источники (в частности, мемуары генерала Талвела) свидетельствуют о том, что маршал Маннергейм (он же – «советский военный пенсионер») меньше всего похож на спасителя Ленинграда. Эти источники говорят, что маршал заранее знал, в какой день и час Германия нападёт на Советский Союз. Участник тех событий генерал Талвела пишет, что Маннергейм непосредственно руководил подготовкой наступления финской армии с севера на Ленинград, рассчитывая на соединение с немецкими войсками (они должны были прорваться в город с юго-запада). И остановился Маннергейм не потому, что пожалел Ленинград, а потому, что его остановила Красная армия. И как быть с попыткой Маннергейма перекрыть Дорогу Жизни с территории Финляндии (неудачная высадка на остров Сухо)?  Маннергейм спас Ленинград, потому что не смог перекрыть Дорогу Жизни? Это слишком чёрный юмор.

Ленинград выстоял благодаря его героическим защитникам, а не благодаря тому, кто на город напал.

«Как говорится, из песни слова не выкинешь, - сказал глава администрации президента Сергей Иванов на торжественном открытии в Санкт-Петербурге мемориальной доски в честь Маннергейма. - Никто не собирается обелять действия Маннергейма после 18-го года, но до 18-го года он служил России, и если уж быть совсем откровенным, то он прожил и прослужил в России дольше, чем он служил и жил в Финляндии».

Маршал Маннергейм и рейхсмаршал Герман Геринг с маршальскими жезлами во время Второй мировой войны

Это какой-то слишком математический подход.

Что значит: «никто не собирается обелять»? В Петербурге уже давно существует музей Маннергейма, культурный центр его имени, установлен бюст, у которого иногда появляется почётный караул – российские курсанты в форме. Теперь торжественно установили мемориальную доску и возложили цветы. Как это назвать? Очернительство?

Маршал Финляндии Карл Густав Эмиль Маннергейм и рейхсканцлер Германии Адольф Гитлер над картой боевых действий.

***

Из этой «песни» слов действительно не выкинешь. Но совсем не обязательно петь эту «песню», тем более в Ленинграде-Петербурге.
Хочется наступить на горло этой «песне».