«И Родина щедро поила меня…»

Под «замес» российских властей в борьбе с несогласными попал потомок российских эмигрантов во Франции

18 апреля редакция получила по электронной почте письмо от человека, который неоднократно бывал в Псковской области и которого наверняка хорошо помнят все встречавшиеся с ним: это Максим Филандров, бывший (последний перед реорганизацией) руководитель представительства Комиссии Европейских Сообществ (правительства Европейского Союза) в Санкт-Петербурге, занимавшийся работой на всем Северо-западе России. Максим благодарил нас за публикации о маршах несогласных, вышедшие в предыдущем номере «ПГ» [ 1 ], и прислал свое обращение властям РФ, содержание которого даже после всего увиденного, услышанного и прочитанного нами о маршах, заставило содрогнуться.

Максим Филандров – человек для современной России нечастый. Потомок русских эмигрантов во Франции, в роду которого смешалась кровь разных народов, Максим сегодня является гражданином и России, и Франции. Перечисление учебных заведений, где он учился (Парижский институт политических наук, Московский государственный институт международных отношений, Франко-Российская магистратура по международным отношениям и политическим наукам, совместный диплом МГУ и Сорбонны, Санкт-Петербургский государственный университет) и занимаемых в разное время должностей (руководитель представительства Европейской Комиссии в Санкт-Петербурге, советник по политическим вопросам и СМИ Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе; представитель международной миссии «Врачи без границ» в Чечне и Ингушетии), владение несколькими языками (в их числе родные – русский и французский, а также английский, итальянский, турецкий, таджикский) вызывает интерес к человеку, которому всего тридцать два года. Максим, кроме того, является автором и организатором нескольких оригинальных проектов: первого телемоста между Лувром и Эрмитажем и телемоста Монако – Венеция – Париж – Санкт-Петербург на тему качества воды, осуществленных в 1996 году. Он действительный член Русского и Парижского географических обществ. Создал в Заонежье (Карелия) центр плотницкого мастерства. Можно перечислять еще долго и, наверно, «Псковская губерния» найдет возможность рассказать отдельно о Максиме Филандрове. Сегодня – речь о другом. Точнее, о том, как Максим Филандров, будучи в Санкт-Петербурге 15 апреля 2007 года, вступил в непосредственный «контакт» с российскими правоохранительными органами. «Контакт» оказался не просто «плотным» - жестоким. Максим прислал нам свое заявление российским властям, текст которого мы приводим полностью, в редакции заявителя.

Президенту РФ

Генеральному прокурору РФ

Министру внутренних дел РФ

Губернатору Санкт-Петербурга

Прокурору Санкт-Петербурга

Начальнику ГУВД Санкт-Петербурга и Ленинградской области

От гражданина Франции Филандрова Максима Владимировича

ЗАЯВЛЕНИЕ

Максим Филандров

15 апреля 2007 около 17 часов я со своей знакомой Светланой Горбуновой около Консульства Великобритании в Санкт-Петербурге (пл. Пролетарской Диктатуры, д. 1) ждал другого своего знакомого – гражданина Великобритании.

К нам подошли несколько человек в камуфляжной форме, сказали что-то вроде «нельзя снимать» и попытались выдернуть находящийся у меня в руках фотоаппарат (фотоаппаратом я даже не снимал, а просто держал в руках). На мою просьбу к этим людям сообщить, кто они такие и на каком основании действуют, мне никакого ответа дано не было. Вместо ответа они достали дубинки и начали меня избивать, в том числе нанося дубинками удары по голове. Светлана попыталась уйти (ее в этот момент еще не трогали) и предложила мне передать ей фотоаппарат, что я и сделал. Однако несколько человек в камуфляжной форме Свету сразу догнали, выкрутили ей руки и выбили из них фотоаппарат. Продолжая удерживать Свету, эти лица подняли фотоаппарат, демонстративно его вскрыли и вытащили карту памяти. После чего отпустили Светлану, сунув ей фотоаппарат без карты памяти.

В это время некоторые из людей в камуфляжной форме продолжали меня избивать, держа за руки. После серии ударов дубинками меня подтащили к цепи дорожной ограды и бросили на нее. Двое из нападавших навалились на меня сверху, придавив к цепи грудной клеткой, в результате чего у меня остановилось дыхание. Это продолжалось около минуты. Потом меня, почти потерявшего сознание, протащили несколько метров и подняли перед мужчиной лет 30-35, который также был одет в камуфляжную форму. Этот человек попросил мои документы. Я достал свою консульскую карточку и попросил его тоже представиться. Он сказал, что он майор милиции Комаров Владислав Вячеславович, но грубо отказался представить подтверждающие документы и объяснить мотивы нападения на меня. Вместо этого он выдернул у меня консульскую карточку, сказав, что это не документ, и отдал приказ меня «забрать». Меня сбили с ног и волоком по земле потащили куда-то за руки, выворачивая их вместе с плечами. При этом мне приходилось все время приподнимать голову, чтобы не разбить лицо об асфальт. Я прокричал, что мне невыносимо больно и что я готов идти сам. Никакой реакции не последовало. Меня протащили около 200 метров через всю площадь Пролетарской Диктатуры и закинули в автобус.

Автобус простоял в этом месте еще около часа. Первые 20 минут я восстанавливал дыхание, просил принести воды и оказать мне медицинскую помощь. Голова была разбита, болела и кружилась. Также болели грудная клетка, вывихнутые руки и плечи. Вместо оказания помощи я получил оскорбления, угрозы и приказ сидеть тихо. Когда мне стало легче, я спросил у распоряжавшегося в автобусе человека в милицейской форме кто он, и что происходит. Он представился лейтенантом Леоновым Виталием Александровичем из Пушкинского РУВД, показал удостоверение и сказал, что мы задержаны за «неповиновение сотрудникам милиции» и повторил, что мы должны сидеть молча. Однако я продолжал требовать, чтобы меня немедленно отпустили, вернув консульскую карточку и карту памяти фотоаппарата. Ответ был один: «Молчать!».

В 18.10 автобус нас доставил в 76-е отделение милиции центрального РУВД (Мытнинская ул., д. 3), где без участия лиц, которые меня избивали в начале, был оформлен протокол о том, что я якобы нецензурно выражался в общественном месте. Потом подполковник Васильев Евгений Васильевич ГУВД СПб привез и отдал в отделение мою консульскую карточку. Но мои заявления о незаконных действиях в мой адрес и требования вернуть карту памяти и привезенную консульскую карточку сотрудники милиции продолжали игнорировать.

Мне удалось позвонить Генеральному Консулу Франции в Санкт-Петербурге. Позднее он мне сообщил, что несколько раз звонил в 76-е отделение. Но его обманывали, говоря, что мне вернули консульскую карточку и выпустили. На самом деле во время этих звонков со мной разговаривал начальник 76-го отделения капитан милиции Артамонов Владимир Юрьевич, который грозился меня продержать «48 часов в клетке». И отпускать меня никто не собирался.

Около 21.30 меня отвезли в Мировой Суд (судебный участок номер 209 СПб). Я сообщил суду, что являюсь иностранным гражданином, а также, что я занимал дипломатическую должность Главы Санкт-Петербургского Офиса Представительства Комиссии Европейских Сообществ в России (другими словами – Представителя Европейского Союза по Северо-Западу России) и с 2002 по январь 2007 года работал в Организации по Безопасности и Сотрудничеству в Европе (ОБСЕ). Я объяснил суду, что плохо себя чувствую из-за побоев, нанесенных сотрудниками милиции. После чего мне разрешили сесть и давать показания сидя, дали стакан воды, и, через некоторое время, перенесли рассмотрение дела.

Дополнительно сообщаю, что по всем вышеуказанным фактам у меня есть подтверждения (свидетели и иные доказательства).

В связи с вышеизложенным требую:

1. Найти и вернуть мне незаконно изъятую карту памяти.

2. Найти виновных в совершении всех вышеуказанных противоправных действий и наказать их.

3. Незамедлительно сообщить мне о принятых мерах.

Максим Владимирович Филандров. 16.04.2007 г.»

Максим сообщил в своем письме в редакцию «Псковской губернии», что отправил копию этого заявления уполномоченному по правам человека в РФ Владимиру Лукину, в Хельсинский комитет, Парламентскую ассамблею Совета Европы и разные институты Евросоюза.

Несколько СМИ, в том числе европейских, уже написали об этом диком эпизоде. Думаем, что резонанс очередной выходки российских властей будет еще расти.

Все события апреля 2007 года предельно четко обнажили животное лицо российской государственной власти перед гражданами нашей страны, которые ее же (власть) и содержат. И если говорить о терроризме, то это – государственный террор против граждан (как и сотни других беззаконно пострадавших, Максим Филандров является гражданином России). И если говорить об экстремизме, то государственная власть в России сегодня – главный экстремист и главная угроза безопасности людей.

Осталось установить руководителя организованной (в этом сомневаться не приходится) преступной группы. И – наказать виновных в соответствии с Конституцией и законом. С этим пока есть некоторые проблемы. Но они – временны. Российское общество обязано эти проблемы решить.

…Максима Филандрова освободили около полуночи. Для этого потребовалось личное вмешательство генерального консула Франции в Санкт-Петербурге Мишеля Обри.

Комментарии дипломатов предельно сухи, но даже за этими сухими строчками чувствуется возмущение. Говорит Эммануэль Берар, пресс-атташе генерального консульства Франции в Петербурге: «Мы с самого начала были в курсе произошедшего. Сразу после задержания Максим Филандров позвонил в консульство и сообщил, где он находится и что с ним случилось. Задача консульства – оказывать поддержку. Поскольку Филандров является гражданином Франции, мы предприняли действия, стандартные при задержаниях и арестах наших соотечественников. Генеральный консул Мишель Обри обратился в правоохранительные органы Петербурга, с тем чтобы узнать, где Максима держат, в каких условиях, и какое ему предъявлено обвинение. Вскоре г-н Филандров должен предстать перед судом. Мы проследим, чтобы ему предоставили услуги адвоката и все права по защите, предусматриваемые российским законодательством, были соблюдены».

Как это уже почти непривычно для российского слуха звучит: «все права по защите, предусматриваемые российским законодательством».

Максим Филандров в интервью «Новой газете» сказал: «Реакция власти на действия оппозиции неадекватна. Я сделал два вывода. Первый: похоже, власть действительно боится открытого, высказанного, выраженного протеста, который выявляет ее слабость и неправоту. Второй: люди, которые сейчас руководят страной, явно не в себе. Они не очень понимают, что делают. Не имеют ни малейшего представления о политической этике. Каждый удар дубинкой по голове одного «несогласного» – это новое возмущение десяти человек, поддерживающих побитого. Власть имущие сами таким путем сегодня умножают протест многократно. Может быть, они подсознательно пытаются создать себе врага, поскольку исчезло открытое поле политической борьбы. В любом случае, с моей точки зрения, сегодняшние события в России – серьезнейший протест за последние пятнадцать лет. Но он глубинный. И пока только зреет…»

Косвенным и весьма драматическим подтверждением этого вывода служит и такой эпизод, опубликованный со слов Максима той же «Новой газетой»: в тот вечер в отделе милиции присутствовало явно мало сотрудников. Видимо, все были заняты на марше: «обеспечивали порядок»… Регистрировал данные задержанных и вел общение «под запись» молоденький стажер (потом выяснилось – еще студент). Около девяти вечера, когда начальники ушли из здания, он подошел к Максиму и говорит:

– Ты правда француз?

– Да, правда…

– Знаешь, так меня здесь все задолбало. Этот бардак и хамство… Как бы мне уехать во Францию?..

Этот эпизод – символичен. Многие эксперты говорят о том, что если в ближайшее время российское гражданское общество не сможет переломить ситуацию, то страну ждет очередная волна эмиграции. Возможно, последняя.

Алексей АЛЕСИН.

 

1 См.: Редакция. «Конец цитаты»; Н. Нелюбина. «Брать всех!!!»; С. Гаврилина. «На пути к площади Тянь-Ань-Мынь», М. Киселев. «Андрей Сидельников, лидер молодежного движения «Пора»: «Они начали избивать людей на разрешенном митинге» и другие публикации номера // «ПГ», № 15 (334) от 18-24 апреля 2007 г.