Орехи и скорлупа

Владимир Якимец: «Гражданское общество закатывают под асфальт»

В конце мая Псков посетил один из крупнейших в России специалистов в области деятельности некоммерческих организаций, социального партнерства и межсекторного взаимодействия, доктор социологических наук, кандидат технических наук, старший научный сотрудник Института системного анализа РАН, профессор МФТИ, профессор и заведующий кафедрой менеджмента неправительственных организаций Государственного университета управления и Российской академии музыки им. Гнесиных Владимир Николаевич Якимец.

Владимир Якимец стоял у истоков «третьего сектора» в России и продолжает служить ему до сих пор.

Он выступил на заседании «круглого стола», организованного Советом по взаимодействию с неправительственными и некоммерческими организациями псковского отделения партии «Справедливая Россия» с докладом «Справедливость: понятие, справедливые и несправедливые неравенства, отношение россиян». До этого Владимир Якимец (никогда не состоявший в политических партиях) неоднократно бывал в Псковской области как эксперт и тренер, выступал на семинарах и конференциях неправительственных организаций и очень хорошо знаком псковским активистам «третьего сектора». Владимир Якимец любезно согласился на эксклюзивное интервью для читателей «Псковской губернии».

- Я бы начал с общего вопроса. На ваш взгляд, что из себя представляет «третий сектор» сегодня в нашей стране?

- Вопрос достаточно трудный, чтобы на него ответить односложно, потому что есть несколько обстоятельств. Я считаю, сейчас происходит, в определенном смысле, «выстраивание» гражданского общества. Оно связано с двумя противоречивыми тенденциями. С одной стороны, «асфальтирование» тех ростков гражданского общества, которые появились сами по себе, без каких-то решений сверху, то есть так называемых grass roots [ 1 ].

Производится это очень просто. 18-й Федеральный Закон [ 2 ], по сути дела, образовал серьезный барьер для регистрации НКО и привнес большие сложности, связанные с налогами и отчетностью.

- Насколько это серьезно?

- Александр Александрович Аузан, доктор экономических наук, заведующий кафедрой институциональной экономики в МГУ, и Лев Ильич Якобсон, первый проректор Высшей школы экономики, подсчитали, во что обходится регистрация или перерегистрация некоммерческой организации в отдельно взятых регионах.

Во-первых, выяснилось, что цена, которую они должны заплатить консультационной юридической фирме, в разных регионах разная и, что интересно, она всегда выше, чем стоимость оплаты труда юриста, который делает регистрацию для коммерческой организации. Вопрос: почему? Очень просто. Юристов, которые могут квалифицированно и грамотно дать консультацию по некоммерческим организациям: в какой организационно-правовой форме регистрировать, какой делать устав, куда придти, если надо перерегистрироваться и все остальное, очень мало. На них спрос большой. Это не продумано, значит, люди будут отказываться регистрироваться. Это первый пример.

Второй пример: с отчетностью. Ребята посчитали, кто сможет прочитать вот эти отчеты, которые будут свалены в регистрационную службу, и выяснили. Если взять количество организаций, которые должны отчитаться – 359 тысяч, даже, бог с ним, взять 70 тысяч из них, которые все время пашут и реально могут отчетность сдать, оказывается, что регистрационная служба может проверить одну организацию один раз в 90 лет. Я спрашиваю: кто-то из тех, кто придумал этот идиотский закон, просчитывал это?

Кроме того, появляются политизированные массовидные движения, количество их растет не по дням, а по часам, и масштабы каждого из них – очень большие.

Должен сказать, что для одного из таких движений – оно одно из самых больших и всегда на слуху – я даже выступал как тренер. Два дня поработал с ними. Рассказывал про то, как выстраивать социально значимые проекты, как структурировать каждый проект, как считать бюджет, как собирать средства, как отчитываться и тому подобные вещи. После этого я был в контакте с этими ребятами по электронной почте, отвечал на их вопросы. У меня постоянно такое общение с любыми слушателями. Там абсолютно вменяемая молодежь, но – внутри движения.

С другой стороны, их руководители мне абсолютно не понятны: ни линии, которые они выстраивают, ни что они видят впереди. Поведение некоторых из этих массовидных движений мне представляется опасным. Один пример: буквально месяц назад в Челябинске движение «Наши» собрало с близлежащих областей представителей, которые в городе на трех площадях провели учения. Не слышали? С битами и с палками набросились в трех точках на лагеря так называемых «оранжевых» и разнесли эти палатки. Я этого не понимаю. Это – заранее создаваемая заряженность против несуществующего противника.

С моей точки зрения, у властных структур есть некий испуг после того, что произошло на Майдане в Киеве. Они неправильно его оценили. Политтехнологи, которые с ними работают, сказали, что нужно усилить меры и не допустить, чтобы такое произошло здесь, а они взяли и распространили это на всех и вся.

- Что касается, как Вы выразились, «массовидных движений»: нет ли у Вас ощущения, что сегодня это уже превратилось в некий бизнес, и есть очень много людей, вовлеченных в эти структуры и заинтересованных в том, чтобы поддерживать «майданофобию» власти?

- Здесь, наверное, есть доля истины. Но меня больше всего беспокоит другое: молодые люди с большими деньгами, которые попадают в эти массовидные движения, могут использовать свою активность, например, на решение социально значимых задач или предоставление любых других социальных услуг определенным категориям населения. Что же они делают вместо этого? Демонстрации сплошные – в Москве регулярно мотается толпа туда-сюда, голые лозунги, то есть изначально у них вырабатывается установка на то, что они будут находиться в состоянии сотрясения воздуха – и больше ничего. Где хоть один результат? Когда изначально закладывается то, что в конце нет сухого остатка, ты никогда не будешь орехом – скорлупой останешься. Вот что больше всего печалит в этом деле. - Владимир Николаевич, а что Вы думаете по поводу такого нового института, как Общественная палата РФ?

- У меня по отношению к Общественной палате двойственное состояние души.

С одной стороны, я знаю, что когда готовился тот же самый Гражданский Форум, на который много ставок было сделано со стороны разных групп – правозащитных, экологических, групп, которые занимались развитием гражданского общества, обучением и так далее – было очень трудно договориться о пропорциях, о представительствах, о том, на какие решения идти.

Вроде бы появляется такая необходимость: либо создать процедурную площадку, где могло бы идти это долгое, муторное общение друг с другом с выработкой каких-то, может быть, компромиссных решений – это один вариант. Второй вариант – административное решение. Так вот, было принято, к сожалению, административное решение.

Что эта Общественная палата сделала за все время? Кроме пиар-акций отдельных членов этой палаты – по Бутово, по Андрею Сычеву – где результат, где сухой остаток этой деятельности? Его нет. Доклад, который они подготовили о состоянии гражданского общества, нетрудно было написать за месяц одному человеку.

С другой стороны, я знаю, что там есть люди, которые действительно болеют за дело. Туда попали некоторые мои друзья, и они остаются там до сих пор, я с ними работаю. Я понимаю, что я бы доверился им как моим представителям. Но их мало по сравнению со всеми остальными. Эта палата пытается программировать себя как некоторая лояльная конструкция. Я не вижу пока ни заострения какой-то темы, ни обращения к людям. У меня пока сумбурное впечатление относительно того, что из себя представляет Общественная палата. Может быть, что-нибудь начнет работать, в конце концов. В частности, доклад о последствиях 18-го Федерального закона, который, с моей точки зрения, очень важен и очень значим, вышел с подачи Общественной палаты. Очень хорошо – что-то делают, но все это по сравнению с гражданским обществом, которое закатывают под асфальт, мало и плохо.

По сути дела, если посмотреть последние данные на начало мая – конец апреля 2007 года, то в свое время после того, как был принят закон «О некоммерческих организациях» (1996 год) и на момент принятия 18-го Федерального закона, в России было зарегистрировано 359 тысяч некоммерческих организаций, общественных объединений, благотворительных организаций. А после того, когда состоялось подведение итогов реализации этой отчетности по 18-му Закону, осталось 180 тысяч. Еще 180 тысяч укатали под асфальт. После такого закатывания под асфальт гражданской активности, которая и так с таким трудом пробивается, она уже не пробьется никогда. Это – общее представление.

С другой стороны, в дикий пессимизм я не впадаю. Появляются абсолютно нормальные конструкции взаимодействия с вменяемой государственной властью на региональном уровне, с вменяемой, подчеркиваю, и с бизнесменами. Бизнесмены, крупные и средние, которые уже осознают, что у них не хватает своих собственных квалифицированных кадров для осуществления социально значимых проектов, для того, чтобы грамотно выстраивать благотворительные программы, видят, что есть некоммерческие организации, которые могут делать это профессионально, и вместо того, чтобы создавать у себя какую-то отдельную структуру – а она накладная, с большими заработными платами – они грамотно передают эти функции на аутсорсинг, профессионально и быстро работающей некоммерческой организации.

Итоговая мысль такая: пессимизм определенный у меня есть, потому что отсутствие парламентской оппозиции приводит к появлению необдуманных, скороспелых, ошибочных законов, не продвинутых до уровня организации, то есть они продекларировали нечто, а потом это все идет вразнос. Примеров много. Но нужно думать о том, что остаются еще ростки гражданского общества, которые могут и будут прорастать дальше, несмотря ни на что.

Беседовал Максим АНДРЕЕВ.

 

1 Grass roots – основа, источник, широкие массы, простые люди (англ.)

2 Имеются в виду Федеральный закон от 10.01.2006 № 18-ФЗ (далее в тексте – Закон № 18-ФЗ), внесший изменения в Федеральный закон от 12.01.1996 № 7-ФЗ «О некоммерческих организациях» в части ужесточения форм государственного контроля за деятельностью НКО, в том числе форм государственной отчетности НКО.