Террор, или Страшная слабость

Террор (от латинского terror – страх, ужас) – угроза физической расправы по политическим или иным мотивам и сама эта расправа. В свою очередь, страх – это внутреннее состояние человека, связанное с реальной или мнимой угрозой.

У страха велики не только глаза. Не менее важен и длинный язык без костей. Перед самыми президентскими выборами проявил себя в полной красе Владимир Путин, обвинивший оппозицию в том, что она намерена принести в жертву кого-нибудь из своих.

«Я эту методику знаю, – заявил Путин. – Уже десять лет, как ее пытаются применить, прежде всего, те, кто за границей сидит. Даже ищут так называемую сакральную жертву из числа каких-нибудь известных людей. Сами грохнут, извините, а потом будут власти обвинять».

О том, что кого-нибудь вот-вот обязательно «грохнут» говорили в последние месяцы постоянно. Иногда даже назывались конкретные фамилии и даты. Например, перед митингом 24 декабря 2011 на проспекте Сахарова отметился экс-банкир Герман Стерлигов. Он в своем блоге написал: «У Навального другая роль – роль погибшего героя. А у Медведева роль президента, вводящего режим чрезвычайного положения в результате массовых беспорядков после убийства Навального. А это значит, выборы президента будут отменены на неопределенный срок действия ЧС… Публичное убийство Навального – лучшее средство для свержения Путина. Прямо сегодня».

Таких предсказателей-провокаторов к марту 2012 года накопилось немало. Так что Путин со своим «знанием методики» всего лишь встал в конец очереди знатоков-провокаторов.

Им всюду мерещатся всякого рода ритуалы. Один из таких ритуалов они сами только что устроили. Называется он: выборы. Сделали вид, что Путин победил в первом туре.

Однако чтобы обезопасить себя, необходима, видите ли, ритуальная жертва, которая могла бы развязать не только языки, но и руки. Только кому развязать?

В Ветхом завете Бог предлагает Аврааму принести в жертву единственного сына.

Датский философ Сёрен Обю Кьеркегор в своей работе «Страх и трепет» написал по этому поводу: «С этической точки зрения Авраам хотел убить сына; с религиозной – он хотел принести Исаака в жертву Богу; но такое противоречие этической и религиозной точек зрения как раз и повергает человека в страх».

Итак, страх от неопределенности усиливается. Это и без Кьеркегора известно. В атмосфере страха управлять проще. Держать страну в страхе, в полной покорности. Но Путин слишком слаб, чтобы сгустить страх до нужной концентрации. Зато в последнее время у него отлично получается приносить в жертву здравый смысл.

Путин не Господь Бог и Навальный не Исаак. Заговорить зубы, провести непутевую спецоперацию для отвода глаз Путин еще способен. Но сплотить нацию – уже нет.

Вся предвыборная кампания Путина была построена на одной сквозной идее: не выберете кого надо – государство моментально рухнет. Выдернут краеугольный камень – и тогда пиши пропало. Развалится Россия. Утонет. Разобьется. Сгорит.

Государственные СМИ ежедневно занимались информационным террором. Внушали страх. Таких недвусмысленных предупреждений государство своим гражданам вынесло страх сколько, то есть множество раз, без числа, несметное число, пропасть.

В романе Анатолия Рыбакова «Страх» Иосиф Сталин вступает в заочный спор с Виктором Гюго, утверждавшим, что «преступник остается преступником независимо от того, носит ли он кафтан каторжника или корону монарха».

В уста Сталина Анатолий Рыбаков вложил такие слова: «Преступник руководствуется личными мотивами, властитель – интересами государства и потому не может быть преступником, ибо только властитель решает, что соответствует интересам государства и что не соответствует».

Путин ведет себя так, как Сталин из «Страха». Он, изображая из себя властителя, пытается решать, что соответствует интересам государства и что не соответствует. Но изображение получается кривое. Как в кривом зеркале. И оттого часто получается не страшно, а страшно смешно.

Однако надо иметь в виду, что страх в разумных пределах – это нормально. Тот же Кьеркегор писал: «И вместе с тем: если отнять у Авраама этот страх, он уже не будет тем, что он есть на самом деле». Пройти через страх, преодолеть его – всё равно, что стать чище.

Только мертвые не боятся.

Но жить лучше не за страх, а за совесть.

Чёрт стращает, а Бог милует.

Алексей СЕМЁНОВ, составитель словаря